И тут эволюция поняла - надо было остановиться на грибах!
…Спокойно войти и также спокойно закрыть дверь, ничем, ни взглядом, ни жестом не показав, что заметил этого или испугался, или хотя бы удивлен. Королю не пристало бояться или удивляться. Не пристало. Королю.
Пока еще – королю.
читать дальшеА этот в королевских покоях ведет себя как дома – в кресле развалился, ноги на стол закинул, разве что отчетами не обмахивается! – и спокойный как вода, только глаза под капюшоном сверкают. Смотрит и смотрит, любопытный какой. Ты меня убивать пришел или портрет писать? Сейчас прелестная получилась бы картина – «Убийца и Король. За пять минут до». Вот только почему это я чувствую себя застигнутым на месте преступления? Непорядок.
Нарочито медленно подойти к столу, снять с головы корону и положить на стол рядом с сапогами. Хорошо хоть спать в этой железяке не нужно, я бы не выдержал. Этот совсем застыл, одни глаза двигаются, следят. Ну-ну, смотри. Не каждый день видишь, как король с ума сходит.
Так ведь и меня не каждый день убивают.
Спокойно развернуться спиной – короли ничего не боятся, да-да! – стянуть перчатки и небрежно кинуть их в угол, снять наконец-то эту цепь…. Мог бы – швырнул бы об стену, но нет – аккуратно, почти благоговейно, положить на прикроватный столик. А как же – реликвия!
Камзол и сапоги – на пол, и рухнуть поперек кровати, потому что никаких уже сил нет. Этот может теперь хоть подушкой душить, я даже слова против не скажу, не то, что сопротивляться стану….
Шуршание бумаги. Он там что, доклады читает? А, нет – книгу. Судя по переплету – травник.
Ну и кто тут с ума сошел?
Новое утро и ужасающее своей нелогичностью ощущение – жив. А я-то уже надеялся не проснуться…. От этого – ни следа, даже травник на место поставил. Хотя…а корона где? Неужели с собой забрал? Прелестно.
Нет, не забрал – наоборот, положил на приличествующее ей место. На столик рядом с кроватью. Действительно, зачем этому корона…
День – один из сотен, те же лица, те же слова и страна, увы, та же самая. Моя. И проблемы этой страны тоже – мои, даже если самая главная проблема – я сам.
Ночью все должны спать, даже короли. Даже наемные убийцы – джай их забери! Должны же они когда-нибудь спать, правда?
Сегодня этот растянулся около камина, опять с книгой. Он сюда читать ходит? Нашел себе библиотеку. На своего короля – да, официально я и его король тоже, - только глаз скосил. Ну и ладно.
Привычный ритуал: перчатки – цепь – камзол. Корону демонстративно на стол положить. Если и сегодня на место положит, в следующий раз в окно выкину.
И – спать…
Утро. Опять.
Корона около кровати. Опять.
Точно сегодня выкину, если этот придет. Опять.
Но оставим таинственному этому ночь, а день предоставим делам, государственным и не очень. Хотя хочется, чтобы вечер наступил побыстрее, проверить – явится, не явится. Нет-нет, короли не испытывают нетерпения, или, не дай Единый, любопытства! Просто…скорей бы вечер.
Сначала показалось, что комната пуста. Ан нет, этот на подоконнике сидит, за полузадернутой шторой сразу и не заметишь. Ноги поджал, на коленях очередную книгу пристроил, на меня даже глаза не поднял. Может, с него деньги брать за пользование библиотекой? Тогда и ходить перестанет, а то, похоже, этот возомнил себя духом-хранителем – охраняет мой покой.
О да, сторожили гвардейцы женский монастырь…
На этот раз на стол – перчатки и цепь, камзол – на кресло. Корону небрежно так в руках повертеть, подойти, перегнуться через подоконник – этот, кажется, даже дышать перестал, я его чуть-чуть плечом не задел, - и за окно эту корону, глаза б ее не видели! И обратно к кровати, спать. Этот только, не глядя, руку протянул и окно захлопнул – осень, холодно.
Шум в комнате. А под подушкой – кинжал. Этой привычкой я обзавелся через два месяца после коронации. Через полгода – привычкой есть в одиночестве.
В комнате этих уже двое. Как будто одного мне мало. Стоят друг напротив друга, как коты перед дракой, одинаковые такие, только у «моего» в правой руке корона. Действительно, за ней бегал или, скорее всего, в окно прыгнул, а потом обратно забрался. Вовремя.
Я даже рассмотреть толком ничего не успел, просто – смазанное движение, короткий вскрик и «мой» уже брезгливо отталкивает чужое тело, вытаскивая из него гаяту левой рукой. Левша, надо же. На труп даже не обернулся, опять устроился на подоконнике и корону в руках перекатывает.
- Ну ладно, - я сел на кровати, положив кинжал поперек колен. – Давай, что ли, знакомиться, хранитель.
Этот отстегнул нижнюю часть капюшона и открыл лицо.
- Давайте.
Черные волосы, собранные в тонкий хвостик, симпатичное лицо. Было, наверное, до того, как этот получил один шрам от правого уголка губ к уху и вертикально пересекающий его второй, от скулы до нижней челюсти. Молодой, худощавый, может, немного ниже ростом, чем я.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать шесть, - значит, всего на год моложе меня.
- Ну и что мы теперь будем делать?
- Мой король? – искреннее такое непонимание в голосе.
- Я уже лет десять твой король. Начнем с простого – что ты здесь делаешь?
- Охраняю вас, мой король.
- И долго ты еще так собираешься меня охранять?
- Да, - честный ответ, значит, я буду и дальше каждый вечер любоваться на глаза из-под капюшона. Если не придумаю что-нибудь еще. Уточняю:
- То есть ты каждую ночь будешь тут дежурить?
- Нет. Я вас и днем охраняю, только это тяжелее - приходиться быть незаметным.
- А почему ты меня охраняешь?
- Потому что вам угрожает опасность, - логично, джай его побери, не поспоришь.
- Я так понимаю, ты хочешь, чтобы тебе не пришлось прятаться, когда ты меня…охраняешь, так? – дождаться утвердительного кивка и продолжить: - И в качестве кого же мне тебя представить общественности?
- Скажите, что я – ваш новый фаворит.
- О да, и мои официальные фаворитки съедят тебя без соли. К тому же я в принципе предпочитаю женщин.
- Значит, вы...
- Значит, я. И – да, определенный опыт у меня имеется, поэтому я и сказал, что предпочитаю женщин.
- Жаль.
- Ну извини! – несколько возмущенно развести руками. Жаль ему, ха.
- Наймите меня. Для охраны.
Подойти к подоконнику и нависнуть над этим. – Ты что, таким оригинальным способом себе работу искал?
Этот на мгновение задумался и кивнул.
- Прелестно.
Нет, я свою цепь о стену бить не буду, я на ней этого повешу! Работу он искал, видите ли! И не придумал ничего лучше, чем проникнуть в королевские покои и сторожить мое величество. Ну и ладно, если его кто-то нанял, и он все-таки надумает меня убить, то, по крайней мере, сделает это быстро. Много я против него навоюю, можно подумать. С его-то скоростью.
- Джай с тобой! Хочешь тратить свое время, охраняя меня, - трать, кто я такой, чтобы мешать…, - я забрал у этого корону из рук.
- Мой король.
- А? – оторвавшись от созерцания королевской собственности, я, совершенно не по-королевски вскинув брови и округлив глаза, уставился на этого.
- Вы сказали: «Кто я такой, чтобы мешать». Вы – мой король, - в ответ на это заявление я удивленно моргнул, явив собой пример совершенно не монаршего замешательства. Затем нацепил корону этому на макушку и отошел к трупу.
- Будь здесь моя прабабка, уже к утру заказчик этого безобразия украшал бы собой центральную площадь, - я стянул с убийцы капюшон, лицо как лицо – совершенно не примечательное. Такой же темно-серый костюм, та же гаята, даже ростом с «моим», кажется, одинаковые. – И не исключено, что в четвертованном виде – прабабушка обожала свои ковры и бывала очень недовольна, когда их чем-то пачкали. Особенно кровью.
- Я приношу свои извинения, мой король, - этот абсолютно серьезен.
- Ковру свои извинения приноси! – Кто мог подослать убийцу? Кто угодно: какой-нибудь герцог, которому Триумвират пообещал корону, одна из фавориток, которую шантажирует Триумвират, члены Королевского Совета, которым Триумвират вообще уже вместо мамы родной и еще дюжина людей, которым я просто не нравлюсь и с которыми Триумвират может договориться. – Так, если я еще хочу сегодня выспаться, то нужно здесь прибраться. Заодно представлю тебя общественности…. Кстати, как тебя зовут?
- Глесс .
- Логично, - я и забыл, что у убийц нет своих имен, только прозвища. Меченный, значит? С такой мордашкой – ничего удивительного. – Ладно, где там моя «верная и доблестная» охрана?
Я подергал шнур звонка, гадая, обрезали его или посчитали, что я не успею до него добраться? Работает, иначе с чего бы гвардейцам появиться в моих покоях так подозрительно быстро. Возникает подозрение, уж не подслушивали ли они? Я позволил своим мыслям отразиться на лице, отчего охрана несколько стушевалась, переводя глаза с вполне живого и целого короля на мертвого убийцу. Судя по всему, все должно было быть наоборот.
- Что здесь происходит?! – О-о-о, дядюшка! Что-то он подзадержался, я думал, он будет раньше охраны. – Что…. О, Айдер, с тобой…
- Со мной все в порядке, дядюшка Дорин! Я так рад, что вы не спите в столь поздний час! – радости в моем голосе – хоть ложкой кушай. Главное, не переборщить с искренностью. - Вы представляете, кто-то подослал ко мне наемного убийцу!
Не могу сказать точно, сожаление о чем сейчас промелькнуло на дядюшкином лице – о том, что убийца не справился с задачей или о том, что не он, дядюшка, его подослал.
- Ужасно! – восклицает монарший родственник. Ужасно, что я жив? Я бы не сказал… - Я не могу представить, кто бы решился на такое!
Да? Я могу назвать целый список, и угадайте, кто будет его возглавлять? У нас просто представление двух актеров получается сейчас.
- Айдер, неужели, с помощью Единого, ты смог справиться с убийцей? – велик соблазн сказать «да» и предоставить дяде новую пищу для размышлений о том, как его, в общем-то, ничем не выдающийся племянник смог убить гильдийца. Но нет, не будем преувеличивать своих заслуг.
- Как раз здесь Единый не причем, - ш-ш-ш, не так много яда, Айдер. – Вся заслуга принадлежит сему достойному молодому человеку. Он проник в мои покои, намериваясь принести мне присягу защиты, и тем самым спас мне жизнь.
Шаг в сторону и невольным свидетелям открылся великолепный обзор подоконника с сидящим на нем Глессом. Корона, что характерно, лежит рядом. Судя по лицу дядюшки, он всерьез займется новым лицом в нашем дворцовом болоте. Прости, парень, следующие несколько недель будут для тебя просто убийственными.
- Дядя, я бы был вам очень признателен, если бы вы распорядились убрать тело из моих покоев, - снова загородить подоконник, привлекая к себе внимание. – Я ужасно устал…
Да, мое величество устало, перенервничало и хочет спать. Все вон!
- И прикажите кому-нибудь вычистить ковер, - уже в спину удаляющемуся родственнику. – Иначе у нас заведется фамильное приведение…
Труп, ковер – унесите! И оставьте уже вашего короля в покое. И этого оставьте, он успокаивает мои нервы и хорошо вписывается в обстановку комнаты и мое понятие покоя!
- Кто это был? – Глесс так и не слезал с подоконника, пока слуги суетились, устраняя последствия беспорядка. В виду явно имелся дядюшка.
- Определенный опыт, - соизволил ответить я, прежде чем провалиться в сон.
Утро порадовало непривычным ощущением чужого тела, прислонившегося к моей спине. Поскольку вчера в сознательном состоянии я никаких фавориток к себе не водил, а привычки ходить во сне за мной не наблюдалось, возникает вопрос – какого джая чья-то весьма костлявая и определенно посторонняя спина делает в моей постели? Как оказалось, к спине прилагался весь Глесс комплектом. Спит. Свернулся поверх одеяла и спит. Прелестно.
Я рывком выдернул из-под парня одеяло, бесцеремонно уронив его на пол. К чести гильдийца, проснулся он уже в полете и приземлился по-кошачьи, на четвереньки. Тут же уставился на меня:
- Мой король?!
- Вот именно – твой король! А это – моя королевская постель! – я свесился с кровати. – Что, позволь тебя спросить, ты в ней делаешь?
- Сплю, мой король.
- Ладно, попробуем по-другому: почему ты спишь в моей постели?
- Потому что в кресле – неудобно, - и не поспоришь. Знаю, сам неоднократно в нем засыпал. – К тому же, если я буду находиться к вам недостаточно близко, то могу не успеть защитить вас, мой король.
- А если бы я вчера привел к себе женщину, ты бы тоже в моей постели спал?
Такая постановка вопроса на миг озадачила парня:
- Э…нет. Тогда бы я остался в кресле. Но из комнаты не ушел, - и вежливо добавил: - Простите, мой король.
Я трагично свел глаза к переносице, окончательно похоронив попытки следовать этикету и королевскому воспитанию. Вернув зрачки в их обычное положение, скомандовал:
- В центр комнаты, быстро! – Он оказался там еще до того, как я успел договорить или это мне только кажется? – Теперь раздевайся, не будешь же ты ходить в костюме гильдийца…
О, Создатель Единый…. Худощавый? Набор костей, скрепленный сухожилиями. Понятно, что при его работе мускулы не накачаешь, но откуда-то же должна браться его сила и скорость. Я конечно, тоже на рыцаря комплекцией не очень похож, но он в плечах уже меня едва ли не вдвое.
Пришлось вставать с кровати, натягивать брюки и дергать шнур звонка. На вызов явился сам капитан гвардейцев, достопочтенный Ретран, служивший еще отцу. Судя по всему, стража уже отчиталась ему о ночном происшествии.
К его чести, заметив посреди королевских покоев странного, тощего да к тому же совершенно раздетого типа, лишних вопросов капитан задавать не стал.
- Ретран, мне нужна форма королевского гвардейца вот на него, - на лице капитана живо отразилось его мнение по данному вопросу, - Да, Ретран, это именно он спас мне жизнь сегодня ночью и теперь будет служить личным телохранителем.
- Так точно, ваше величество. Комплект формы. Оружие?
- Нет, - я так и не смог понять, где и как на теле убийцы крепится гаята. – И не сочтите за труд – распорядитесь, чтобы сегодня завтрак подали на двоих.
Капитан отдал честь и вышел. Я подхватил покрывало, свернул его и перекинул Глессу. Тот вопросительно вскинул брови.
- Завернись – не весна на дворе, - выдав сию глубокомысленную фразу, я занялся своим внешним видом.
В зеркале над умывальником должен был отразиться весьма привлекательный молодой человек с серыми глазами и темно-русыми волосами. По его внешнему виду можно было бы сказать, что его жизнь к двадцати семи годам сложилась вполне удачно, его здоровью ничего не угрожает, а вчерашнюю ночь он провел с какой-нибудь прелестной женщиной. Вместо этого там отражался я. Моя жизнь к означенному сроку удачно складывалась только в гроб, здоровью – угрожали, а ночь я провел в одной кровати с убийцей. И ладно бы это была женщина!
Так, королю не пристало жаловаться. Да.
После водных процедур зеркало, ко всему прочему, отражало еще и мокрого короля.
Как оказалось, за время приведения себя в порядок моей новой тени выдали форму, в которую он уже успел влезть. Черные брюки и камзол, серая рубашка и поверх всего – зеленая перевязь с черно-золотым узором. Где он, интересно, спрятал гаяту?
Моя одежда и таким цветовым разнообразием не блистала – все глухого черного цвета. Цепь, корона и кинжал на поясе – вот и все цветные пятна в моем величестве.
- Что ж, господин королевский телохранитель, прошу вас разделить со мной скромный завтрак.
- Как прикажете, мой король.
Я тяжело вздохнул:
- Да, как прикажу…
Скромная зала, маленький стол, сервированный на двоих – непривычно! – и завтрак, проходящий в полной тишине.
- Если ты хочешь о чем-то спросить – спрашивай. Читать мысли я не умею.
- Тогда как вы узнали, что я хочу спросить?
- Ты очень вопросительно жуешь… - глаза от тарелки оторвал и жевать перестал, надо же.
- Простите, мой король.
- Да ешь как хочешь, - я рассмеялся. – Так в чем вопрос?
- Вы не боитесь отравления?
- Ты имеешь в виду, почему никто не пробует мою еду? – Я откинулся на спинку стула, задумчиво покрутив вилку в пальцах. – Отравители отказались от этого неплодотворного занятия лет шесть назад. Быстрый яд вызвал бы подозрения, а от медленных я успеваю найти противоядие, спасибо тому травнику, что ты читал в первый вечер нашего знакомства, и еще паре полезных томов. К тому же, ты, - я невежливо ткнул в Глесса той же вилкой, - спокойно ешь ту же еду, что и я, не смотря на свои подозрения.
- Меня учили распознавать яды, мой король.
А мне отец давал маленькие дозы ядов, вырабатывая у организма невосприимчивость. Мама ругалась, говорила, что лучше бы отец разобрался с заговорщиками. Он соглашался, но «травить» единственного сына не прекращал.
- Полезное умение.
- Несомненно, мой король.
Обычная дворцовая круговерть. Дежурные улыбки и почтительные приветствия, очаровательные дамы и блистательные кавалеры. Многоступенчатые интриги и изящные, как дориарская резьба, заговоры, в которых король, увы, то ли пешка, то ли почетный приз. Вот только я в этих играх хочу быть звонким золотом, а не разменной медью.
- Ваше величество, - почтительно обратились ко мне сразу два министра, военный и иностранных дел. Какая невероятная честь. – Можем ли мы просить вашей аудиенции?
Мой личный кабинет, предназначенный именно для таких совещаний. Мягкий ковер, королевский штандарт на одной из стен, огромное окно, большой резной стол. И стул. Один. Не хочу, чтобы в этой комнате задерживались гости.
- Ваше высочество, мы хотели обсудить… - начал было военный министр, но Вескети перебил его.
- Ваше высочество, я требую, чтобы наш разговор с вами проходил без посторонних лиц. Пусть этот подождет за дверью, - ровный, спокойный голос, но – «требую»? Милейший, король здесь пока что я. Судя по тому, куда направлен взгляд министра иностранных дел, Глесс находится позади меня. Не исключено, что снова сидит на подоконнике.
- Понимаю ваше желание, господин министр, но мой телохранитель останется при мне, - честно говоря, я и сам не заметил, как моя тень оказался в комнате. Он очень тихо себя ведет. – Он всецело предан своему королю и поэтому имеет право находиться в этой комнате. Продолжайте, Тэссар.
- Вы знаете, что последние несколько десятилетий Вестерия находится в состоянии вооруженного нейтралитета с Тиворией…
- А я-то надеялся, что хоть в этот раз вы предложите план военной реформы. Увы, - я оперся подбородком на сцепленные ладони. – Вы заводите разговор о Тивории не реже, чем раз в полгода, каждый раз намекая, что пора бы перевести наши отношения в разряд конфликта. Я с той же регулярностью намекаю вам, что этого не произойдет.
- Ваше высочество, - снова подал голос Вескети, - мы готовы предоставить подробный план военной кампании и неоспоримые доказательства нашей будущей победы.
- Как я уже говорил, лучше б вы разработали план реформ. Мне неприятно вам об этом напоминать, господа, - я подался вперед, - но все предыдущие кампании против Тивории мы проиграли, и не важно, устраивали мы поход против еретиков, предпринимали попытки захвата пограничных территорий или завоевание Фрейтхейта. Поэтому мне все равно, какие доказательства и гениальные планы у вас имеются, и чьей поддержкой вы заручились на этот раз.
- Вы полагаете, ваше величество, что мощь и влияние Триумвирата недостаточный гарант нашей победы?
- О-о-о…Триумвират, - я на миг прикрыл глаза. – Скажите, господа министры, а вы способны думать без подсказки святых отцов?
- Мальчишка! – вызверился на меня Тессар. – Ты пытаешься лезть в вопросы, в которых ничего не понимаешь! Ты…
- Я – король, - равнодушный голос, равнодушное лицо. – Вескети, урезоньте вашего коллегу. И запомните еще раз, если успели позабыть. Я – только я! – имею право объявлять войну, и никакой Триумвират не сможет убедить или заставить меня сделать что-либо, если я сам того не захочу. Прошу покинуть мой кабинет, господа министры.
Достойные господа покинули мой кабинет в крайне раздраженных чувствах. Впрочем, как и всегда. Этот показательный спектакль стал своего рода ритуалом, чуть изменялись слова, актеры иногда, от скуки, менялись ролями, но смысл оставался тот же. Наслаждайся своей маленькой властью, король, большей у тебя не будет.
- Айдер? – в кабинет заглянула миловидная темноволосая девушка. – Эти противные министры снова приставали к тебе?
- Где же верноподданническое «ваше величество»? – я подошел к гостье и поцеловал тонкие пальчики протянутой мне руки. – Да, господа министры сделали мне неприличное предложение, от которого я, в силу своей воспитанности, вынужден был отказаться. Тяжелая у короля доля – от предложений отказываться…
- А так хочется согласиться? – кокетливо прищурилась девушка.
- Только иногда и только на некоторые, - я прищурился в ответ. Сзади послышался шорох. Мне показалось или в нем и правда было что-то такое…напоминающее? – О, приличия…. Леди Анесса, позвольте вам представить мою тень – Глесса. Соответственно, Глесс, великолепная Анесса – мой близкий друг.
Гильдиец спрыгнул с подоконника и вежливо поклонился:
- Рад быть знакомым с вами, великолепная.
- Я тоже рада. Хоть кто-то теперь будет присматривать за нашим королем.
- Ты изменишь свое мнение, - я наклонился к уху девушки, - когда узнаешь, что заниматься любовью нам тоже придется в его присутствии. Мой защитник наотрез отказался оставлять меня одного хотя бы на час.
- Твоя тень настолько ревнива? - Анесса взглянула на Глесса из-под полуопущенных ресниц. Надо отметить, что парень с достоинством выдержал взгляд, от которого многие мужчины растекались как желе, а остальные, более умные, спешили убраться с дороги. – Что ж, кровать достаточно большая, чтобы на ней поместились все.
- Мне всего лишь показалось, что ты не согласишься делить меня с кем-то еще, - шепот стал заговорщицким.
- Я делю тебя со всей страной.
- По слухам, я тебя – тоже.
- Фу! – девушка, смеясь, легонько стукнула меня по плечу. – Короли не должны верить глупым слухам!
Я демонстративно схватился за пострадавшее плечо, закатил глаза и в картинном обмороке улегся на стол.
- Глесс, между прочим, на твоего короля только что было совершено покушение! Почему ты ничего не делаешь?
Послышались легкие шаги, и на меня упала чья-то тень.
- Прикажете полить вас водой, дабы вывести из обморока, мой король? – Глесс с участливым видом склонился надо мной. – Я не усмотрел в действиях госпожи Анессы враждебности, поэтому ничего не предпринял.
- Понятно? – я посмотрел на девушку. – Будешь меня убивать – улыбайся.
- Как прикажете, ваше величество, - великолепная присела в глубоком реверансе, скромно опустив глаза. – Ваше величество, позвольте для дальнейшего вашего убиения предложить внутренний двор.
Я приподнялся на локте и вопросительно взглянул на леди.
- Новости, - коротко ответила она.
Внутренний двор замка – небольшая по сравнению с другими аллея, засаженная краснолистными ладонниками и рябинами, в одном конце которой находилась площадка для тренировок моих гвардейцев, а в другом – сад и несколько статуй, настолько старых, что уже мало кто мог сказать, чье лицо обрел камень. Здесь хорошо думать…и прятаться.
- В этом году красивая осень, вам так не кажется, ваше величество? – Милый королевский ритуал разговоров о погоде.
- О да, природа была столь предусмотрительна, что подобрала цвета в тон вашему платью. Вы обе великолепны.
- Вы льстите.
- Природе или вам? – Я предложил даме руку, она с легким поклоном ее приняла, и мы неспешно пошли по аллее.
- Предполагаю, нам обеим.
- Прошу прощения, великолепная, - Глесс возник слева от девушки, - но короли никому не льстят, они говорят лишь правду.
- Это была моя фраза, - я покосился на мою тень.
- О, никто не сомневается в этом, - Анесса одобрительно улыбнулась гильдийцу.
- Прошу прощения, мой король.
Анесса вновь повернулась ко мне:
- Говорят, в северных провинциях в это время устраивают великолепные праздники…
- Мне всегда больше нравилось проводить Тэльгвари с баронами Запада с их яблоками и винами, пахнущими мятой и кострами.
- Увы, ваше величество, - великолепная печально вздохнула. – В этом году совсем мало яблок, а вина кислят.
- Я так понимаю, у северян случилось что-то, что требует королевского внимания, но о чем нельзя доложить на совете?
- Угадал.
- Не совсем, - я хмыкнул. – Раз об изменении в моем привычном расписании мне сообщаешь ты, а не делегация баронов, значит, поговорить со мной хочет Мангрим. А он просто так меня от западных яблок не отрывает. Горцы или Оркана?
- Второе. Герцога беспокоит странное поведение орков, большая их часть отошла в глубь степей, оставив на границе лишь несколько отрядов.
- Они могли уйти к побережью на зимовку.
- Нет, Мангрим точно определил направление. Он подозревает, что степняки готовятся к чему-то, что у них, возможно, появился единый лидер.
- Наконец-то! С точки зрения герцога единые орки, может быть, и представляют угрозу, но с моей стороны – единый лидер дает, наконец, возможность договориться с Орканой. И отражать прямое нападение проще, чем вылавливать маленькие отряды по всей границе.
- Значит, во время Тэльгвари ты будешь убеждать в этом Мангрима!
- Значит, буду. Иногда мне кажется, что договориться с орками проще, чем с собственным советом.
Площадка оказалась занята – Ретран наблюдал за поединками нескольких пар гвардейцев. Заметив нас гвардейцы быстро построились и слаженным хором приветствовали своего короля. Эхо прокатилось по площадке и затерялось в аллее.
- Вольно, - я отпустил руку Анессы и встал перед строем. – Позвольте воспользоваться случаем и представить вам, господа, моего телохранителя. Отныне Глесс, как и все вы, будет охранять мое величество.
Шесть пар заинтересованных глаз тут же уставились на мою тень. Ретран, как уже видевший гильдийца, такой явной заинтересованности не проявил.
- Ваше величество, - подал голос самый любопытный, - когда вы успели нанять его?
Судя по всему, о причине испорченного ковра в курсе еще не все.
- Сегодня ночью, - как можно небрежнее ответил я. – Когда меня пытались убить.
Гвардеец стушевался и попытался спрятаться за спинами посмеивающихся соседей. Ретран бросил на меня вопрошающий взгляд. Я кивнул.
- Глесс! На площадку, - отрывисто приказал капитан. – Хочу посмотреть, как ты сражаешься. Оружие есть?
В руке моей тени словно из воздуха возникла гаята.
- Отлично! Верд, ты – первый! – скомандовал Ретран.
Напротив Глесса встал тот самый любопытный гвардеец. Шпага и классическая стойка стража против гаяты и расслабленной позы гильдийца.
- Бой!
Верд успел только начать замах. Очертания Глесса словно смазались, звон стали – и гвардеец, непонимающе оглядываясь, оказался на земле, а его шпага – у моих ног. Ретран махнул уже двум парням, Глесс против численного превосходства не протестовал.
- Бой!
Гвардейцы атаковали, один чуть быстрее, втягивая мою тень в сражение и давая напарнику возможность пробить защиту оппонента. Хорошая тактика, но шпаг у моих ног было уже три.
Следующая троица вышла без напоминания. Они взяли Глесса в кольцо, атаковав одновременно. Теперь моя тень двигался с такой скоростью, что практически исчезал из поля зрения. Несмотря на то, что гвардейцы тоже выкладывались на полную, они едва ли продержались дольше своих друзей. Глесс снова обрел четкость, нетерпеливо поигрывая гаятой, а коллекция шпаг снова пополнилась.
- Бездари! – рявкнул Ретар. Гвардейцы виновато сопели, забирая оружие. – На тренировки, немедленно! Я поражаюсь, как его высочество все еще жив, если его охраняют гвардейцы, не способные справиться даже с худосочным мальчишкой…
Парни понуро уплелись в тренировочный зал. В бросаемых на мою тень взглядах читалась не враждебность, но обещание реванша – точно. Капитан проводил своих подчиненных пристальным взглядом, потом повернулся к гильдийцу:
- Скольких бойцов ты можешь держать?
- Не убивая? – уточнил Глесс. – Три – предел. Из четырех одного уже придется убить.
- Трое это тоже хорошо, - Ретран сбросил куртку и вышел на площадку, вооружившись одним кинжалом.
- А теперь – со мной. Только без ваших гильдийских штучек, парень, - хмыкнул капитан. – Я хочу знать, на что ты действительно способен.
Глесс поклонился и встал в боевую стойку и без промедления атаковал. Ретран отбил первый выпад, второй, третий…отбросил гильдийца на пару шагов и атаковал сам! Теперь защищался уже Глесс.
Бой продолжался около минуты, с переменным успехом, после чего противники разошлись в разные стороны. Капитан тяжело дышал, а моя тень замер в напряженной позе, явно намереваясь отбивать возможное нападение.
- Расслабься, парень, - наконец отдышался Ретран. – Знаю, что ты хочешь спросить. Я довольно долго…ну, наверно, это можно назвать – дружил с одним из ваших. Он показал несколько приемов и сказал, что, даже зная их, я против обученного гильдийца не продержусь. Он сказал, что, когда вы сражаетесь, вы «уходите в тень».
- Как его звали? – Глесс аж подался вперед.
- Не скажу. Обещал.
Разочарование моей тени было вполне понятным: вряд ли гильдийцы так уж часто рассказывают посторонним о своих приемах, а значит, история Ретрана должна быть, по крайней мере, из ряда вон выходящая. Я бы тоже не отказался послушать.
- Глесс, - тень без лишних слов занял свою прежнюю позицию за моим плечом. – Ретран, мне бы хотелось обсудить Тэльгвари.
Гвардеец отряхнул куртку:
- Изменения, ваше величество?
- Да, на этот раз я отправляюсь на север, надеюсь, западные яблоки простят мне такую измену.
- Не сомневаюсь, - усмехнулся Ретран. – Вам понадобится дополнительная охрана?
Я с сомнением покачал головой:
- Не думаю. Если возникнут какие-то сложности, Мангрим выделит мне своих людей. Великолепная, - я повернулся к девушке, - вы поедете одна?
- Боюсь, мой король, я не поеду вовсе, - лицо Анессы было очень сосредоточенным. – Моя мать просит, чтобы на время праздников я вернулась домой.
Я вопросительно вскинул брови. Фаворитка чуть поджала тонкие губы. Нужно совсем немного времени, чтобы научиться понимать друг друга без слов. «Нужна помощь?» - «Справлюсь сама».
В любом случае я бы не успел ничего предпринять до праздников – владения Катриан находятся на юге, почти у самого моря. Или опальные аристократы, или безопасность страны.
Прелестно.
- О жестокая! Значит, вы оставите своего короля без женского общества?
- Вам не кажется, ваше величество, что вы излишне драматизируете свое положение? – равнодушно заметила великолепная. – Найдите себе какую-нибудь северянку, любая баронесса почтет за честь составить вам компанию и отвлечь от тяжких государственных дум.
- Вы же знаете, великолепная, дочери сурового севера несколько не в моем вкусе.
Пока еще – королю.
читать дальшеА этот в королевских покоях ведет себя как дома – в кресле развалился, ноги на стол закинул, разве что отчетами не обмахивается! – и спокойный как вода, только глаза под капюшоном сверкают. Смотрит и смотрит, любопытный какой. Ты меня убивать пришел или портрет писать? Сейчас прелестная получилась бы картина – «Убийца и Король. За пять минут до». Вот только почему это я чувствую себя застигнутым на месте преступления? Непорядок.
Нарочито медленно подойти к столу, снять с головы корону и положить на стол рядом с сапогами. Хорошо хоть спать в этой железяке не нужно, я бы не выдержал. Этот совсем застыл, одни глаза двигаются, следят. Ну-ну, смотри. Не каждый день видишь, как король с ума сходит.
Так ведь и меня не каждый день убивают.
Спокойно развернуться спиной – короли ничего не боятся, да-да! – стянуть перчатки и небрежно кинуть их в угол, снять наконец-то эту цепь…. Мог бы – швырнул бы об стену, но нет – аккуратно, почти благоговейно, положить на прикроватный столик. А как же – реликвия!
Камзол и сапоги – на пол, и рухнуть поперек кровати, потому что никаких уже сил нет. Этот может теперь хоть подушкой душить, я даже слова против не скажу, не то, что сопротивляться стану….
Шуршание бумаги. Он там что, доклады читает? А, нет – книгу. Судя по переплету – травник.
Ну и кто тут с ума сошел?
Новое утро и ужасающее своей нелогичностью ощущение – жив. А я-то уже надеялся не проснуться…. От этого – ни следа, даже травник на место поставил. Хотя…а корона где? Неужели с собой забрал? Прелестно.
Нет, не забрал – наоборот, положил на приличествующее ей место. На столик рядом с кроватью. Действительно, зачем этому корона…
День – один из сотен, те же лица, те же слова и страна, увы, та же самая. Моя. И проблемы этой страны тоже – мои, даже если самая главная проблема – я сам.
Ночью все должны спать, даже короли. Даже наемные убийцы – джай их забери! Должны же они когда-нибудь спать, правда?
Сегодня этот растянулся около камина, опять с книгой. Он сюда читать ходит? Нашел себе библиотеку. На своего короля – да, официально я и его король тоже, - только глаз скосил. Ну и ладно.
Привычный ритуал: перчатки – цепь – камзол. Корону демонстративно на стол положить. Если и сегодня на место положит, в следующий раз в окно выкину.
И – спать…
Утро. Опять.
Корона около кровати. Опять.
Точно сегодня выкину, если этот придет. Опять.
Но оставим таинственному этому ночь, а день предоставим делам, государственным и не очень. Хотя хочется, чтобы вечер наступил побыстрее, проверить – явится, не явится. Нет-нет, короли не испытывают нетерпения, или, не дай Единый, любопытства! Просто…скорей бы вечер.
Сначала показалось, что комната пуста. Ан нет, этот на подоконнике сидит, за полузадернутой шторой сразу и не заметишь. Ноги поджал, на коленях очередную книгу пристроил, на меня даже глаза не поднял. Может, с него деньги брать за пользование библиотекой? Тогда и ходить перестанет, а то, похоже, этот возомнил себя духом-хранителем – охраняет мой покой.
О да, сторожили гвардейцы женский монастырь…
На этот раз на стол – перчатки и цепь, камзол – на кресло. Корону небрежно так в руках повертеть, подойти, перегнуться через подоконник – этот, кажется, даже дышать перестал, я его чуть-чуть плечом не задел, - и за окно эту корону, глаза б ее не видели! И обратно к кровати, спать. Этот только, не глядя, руку протянул и окно захлопнул – осень, холодно.
Шум в комнате. А под подушкой – кинжал. Этой привычкой я обзавелся через два месяца после коронации. Через полгода – привычкой есть в одиночестве.
В комнате этих уже двое. Как будто одного мне мало. Стоят друг напротив друга, как коты перед дракой, одинаковые такие, только у «моего» в правой руке корона. Действительно, за ней бегал или, скорее всего, в окно прыгнул, а потом обратно забрался. Вовремя.
Я даже рассмотреть толком ничего не успел, просто – смазанное движение, короткий вскрик и «мой» уже брезгливо отталкивает чужое тело, вытаскивая из него гаяту левой рукой. Левша, надо же. На труп даже не обернулся, опять устроился на подоконнике и корону в руках перекатывает.
- Ну ладно, - я сел на кровати, положив кинжал поперек колен. – Давай, что ли, знакомиться, хранитель.
Этот отстегнул нижнюю часть капюшона и открыл лицо.
- Давайте.
Черные волосы, собранные в тонкий хвостик, симпатичное лицо. Было, наверное, до того, как этот получил один шрам от правого уголка губ к уху и вертикально пересекающий его второй, от скулы до нижней челюсти. Молодой, худощавый, может, немного ниже ростом, чем я.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать шесть, - значит, всего на год моложе меня.
- Ну и что мы теперь будем делать?
- Мой король? – искреннее такое непонимание в голосе.
- Я уже лет десять твой король. Начнем с простого – что ты здесь делаешь?
- Охраняю вас, мой король.
- И долго ты еще так собираешься меня охранять?
- Да, - честный ответ, значит, я буду и дальше каждый вечер любоваться на глаза из-под капюшона. Если не придумаю что-нибудь еще. Уточняю:
- То есть ты каждую ночь будешь тут дежурить?
- Нет. Я вас и днем охраняю, только это тяжелее - приходиться быть незаметным.
- А почему ты меня охраняешь?
- Потому что вам угрожает опасность, - логично, джай его побери, не поспоришь.
- Я так понимаю, ты хочешь, чтобы тебе не пришлось прятаться, когда ты меня…охраняешь, так? – дождаться утвердительного кивка и продолжить: - И в качестве кого же мне тебя представить общественности?
- Скажите, что я – ваш новый фаворит.
- О да, и мои официальные фаворитки съедят тебя без соли. К тому же я в принципе предпочитаю женщин.
- Значит, вы...
- Значит, я. И – да, определенный опыт у меня имеется, поэтому я и сказал, что предпочитаю женщин.
- Жаль.
- Ну извини! – несколько возмущенно развести руками. Жаль ему, ха.
- Наймите меня. Для охраны.
Подойти к подоконнику и нависнуть над этим. – Ты что, таким оригинальным способом себе работу искал?
Этот на мгновение задумался и кивнул.
- Прелестно.
Нет, я свою цепь о стену бить не буду, я на ней этого повешу! Работу он искал, видите ли! И не придумал ничего лучше, чем проникнуть в королевские покои и сторожить мое величество. Ну и ладно, если его кто-то нанял, и он все-таки надумает меня убить, то, по крайней мере, сделает это быстро. Много я против него навоюю, можно подумать. С его-то скоростью.
- Джай с тобой! Хочешь тратить свое время, охраняя меня, - трать, кто я такой, чтобы мешать…, - я забрал у этого корону из рук.
- Мой король.
- А? – оторвавшись от созерцания королевской собственности, я, совершенно не по-королевски вскинув брови и округлив глаза, уставился на этого.
- Вы сказали: «Кто я такой, чтобы мешать». Вы – мой король, - в ответ на это заявление я удивленно моргнул, явив собой пример совершенно не монаршего замешательства. Затем нацепил корону этому на макушку и отошел к трупу.
- Будь здесь моя прабабка, уже к утру заказчик этого безобразия украшал бы собой центральную площадь, - я стянул с убийцы капюшон, лицо как лицо – совершенно не примечательное. Такой же темно-серый костюм, та же гаята, даже ростом с «моим», кажется, одинаковые. – И не исключено, что в четвертованном виде – прабабушка обожала свои ковры и бывала очень недовольна, когда их чем-то пачкали. Особенно кровью.
- Я приношу свои извинения, мой король, - этот абсолютно серьезен.
- Ковру свои извинения приноси! – Кто мог подослать убийцу? Кто угодно: какой-нибудь герцог, которому Триумвират пообещал корону, одна из фавориток, которую шантажирует Триумвират, члены Королевского Совета, которым Триумвират вообще уже вместо мамы родной и еще дюжина людей, которым я просто не нравлюсь и с которыми Триумвират может договориться. – Так, если я еще хочу сегодня выспаться, то нужно здесь прибраться. Заодно представлю тебя общественности…. Кстати, как тебя зовут?
- Глесс .
- Логично, - я и забыл, что у убийц нет своих имен, только прозвища. Меченный, значит? С такой мордашкой – ничего удивительного. – Ладно, где там моя «верная и доблестная» охрана?
Я подергал шнур звонка, гадая, обрезали его или посчитали, что я не успею до него добраться? Работает, иначе с чего бы гвардейцам появиться в моих покоях так подозрительно быстро. Возникает подозрение, уж не подслушивали ли они? Я позволил своим мыслям отразиться на лице, отчего охрана несколько стушевалась, переводя глаза с вполне живого и целого короля на мертвого убийцу. Судя по всему, все должно было быть наоборот.
- Что здесь происходит?! – О-о-о, дядюшка! Что-то он подзадержался, я думал, он будет раньше охраны. – Что…. О, Айдер, с тобой…
- Со мной все в порядке, дядюшка Дорин! Я так рад, что вы не спите в столь поздний час! – радости в моем голосе – хоть ложкой кушай. Главное, не переборщить с искренностью. - Вы представляете, кто-то подослал ко мне наемного убийцу!
Не могу сказать точно, сожаление о чем сейчас промелькнуло на дядюшкином лице – о том, что убийца не справился с задачей или о том, что не он, дядюшка, его подослал.
- Ужасно! – восклицает монарший родственник. Ужасно, что я жив? Я бы не сказал… - Я не могу представить, кто бы решился на такое!
Да? Я могу назвать целый список, и угадайте, кто будет его возглавлять? У нас просто представление двух актеров получается сейчас.
- Айдер, неужели, с помощью Единого, ты смог справиться с убийцей? – велик соблазн сказать «да» и предоставить дяде новую пищу для размышлений о том, как его, в общем-то, ничем не выдающийся племянник смог убить гильдийца. Но нет, не будем преувеличивать своих заслуг.
- Как раз здесь Единый не причем, - ш-ш-ш, не так много яда, Айдер. – Вся заслуга принадлежит сему достойному молодому человеку. Он проник в мои покои, намериваясь принести мне присягу защиты, и тем самым спас мне жизнь.
Шаг в сторону и невольным свидетелям открылся великолепный обзор подоконника с сидящим на нем Глессом. Корона, что характерно, лежит рядом. Судя по лицу дядюшки, он всерьез займется новым лицом в нашем дворцовом болоте. Прости, парень, следующие несколько недель будут для тебя просто убийственными.
- Дядя, я бы был вам очень признателен, если бы вы распорядились убрать тело из моих покоев, - снова загородить подоконник, привлекая к себе внимание. – Я ужасно устал…
Да, мое величество устало, перенервничало и хочет спать. Все вон!
- И прикажите кому-нибудь вычистить ковер, - уже в спину удаляющемуся родственнику. – Иначе у нас заведется фамильное приведение…
Труп, ковер – унесите! И оставьте уже вашего короля в покое. И этого оставьте, он успокаивает мои нервы и хорошо вписывается в обстановку комнаты и мое понятие покоя!
- Кто это был? – Глесс так и не слезал с подоконника, пока слуги суетились, устраняя последствия беспорядка. В виду явно имелся дядюшка.
- Определенный опыт, - соизволил ответить я, прежде чем провалиться в сон.
Утро порадовало непривычным ощущением чужого тела, прислонившегося к моей спине. Поскольку вчера в сознательном состоянии я никаких фавориток к себе не водил, а привычки ходить во сне за мной не наблюдалось, возникает вопрос – какого джая чья-то весьма костлявая и определенно посторонняя спина делает в моей постели? Как оказалось, к спине прилагался весь Глесс комплектом. Спит. Свернулся поверх одеяла и спит. Прелестно.
Я рывком выдернул из-под парня одеяло, бесцеремонно уронив его на пол. К чести гильдийца, проснулся он уже в полете и приземлился по-кошачьи, на четвереньки. Тут же уставился на меня:
- Мой король?!
- Вот именно – твой король! А это – моя королевская постель! – я свесился с кровати. – Что, позволь тебя спросить, ты в ней делаешь?
- Сплю, мой король.
- Ладно, попробуем по-другому: почему ты спишь в моей постели?
- Потому что в кресле – неудобно, - и не поспоришь. Знаю, сам неоднократно в нем засыпал. – К тому же, если я буду находиться к вам недостаточно близко, то могу не успеть защитить вас, мой король.
- А если бы я вчера привел к себе женщину, ты бы тоже в моей постели спал?
Такая постановка вопроса на миг озадачила парня:
- Э…нет. Тогда бы я остался в кресле. Но из комнаты не ушел, - и вежливо добавил: - Простите, мой король.
Я трагично свел глаза к переносице, окончательно похоронив попытки следовать этикету и королевскому воспитанию. Вернув зрачки в их обычное положение, скомандовал:
- В центр комнаты, быстро! – Он оказался там еще до того, как я успел договорить или это мне только кажется? – Теперь раздевайся, не будешь же ты ходить в костюме гильдийца…
О, Создатель Единый…. Худощавый? Набор костей, скрепленный сухожилиями. Понятно, что при его работе мускулы не накачаешь, но откуда-то же должна браться его сила и скорость. Я конечно, тоже на рыцаря комплекцией не очень похож, но он в плечах уже меня едва ли не вдвое.
Пришлось вставать с кровати, натягивать брюки и дергать шнур звонка. На вызов явился сам капитан гвардейцев, достопочтенный Ретран, служивший еще отцу. Судя по всему, стража уже отчиталась ему о ночном происшествии.
К его чести, заметив посреди королевских покоев странного, тощего да к тому же совершенно раздетого типа, лишних вопросов капитан задавать не стал.
- Ретран, мне нужна форма королевского гвардейца вот на него, - на лице капитана живо отразилось его мнение по данному вопросу, - Да, Ретран, это именно он спас мне жизнь сегодня ночью и теперь будет служить личным телохранителем.
- Так точно, ваше величество. Комплект формы. Оружие?
- Нет, - я так и не смог понять, где и как на теле убийцы крепится гаята. – И не сочтите за труд – распорядитесь, чтобы сегодня завтрак подали на двоих.
Капитан отдал честь и вышел. Я подхватил покрывало, свернул его и перекинул Глессу. Тот вопросительно вскинул брови.
- Завернись – не весна на дворе, - выдав сию глубокомысленную фразу, я занялся своим внешним видом.
В зеркале над умывальником должен был отразиться весьма привлекательный молодой человек с серыми глазами и темно-русыми волосами. По его внешнему виду можно было бы сказать, что его жизнь к двадцати семи годам сложилась вполне удачно, его здоровью ничего не угрожает, а вчерашнюю ночь он провел с какой-нибудь прелестной женщиной. Вместо этого там отражался я. Моя жизнь к означенному сроку удачно складывалась только в гроб, здоровью – угрожали, а ночь я провел в одной кровати с убийцей. И ладно бы это была женщина!
Так, королю не пристало жаловаться. Да.
После водных процедур зеркало, ко всему прочему, отражало еще и мокрого короля.
Как оказалось, за время приведения себя в порядок моей новой тени выдали форму, в которую он уже успел влезть. Черные брюки и камзол, серая рубашка и поверх всего – зеленая перевязь с черно-золотым узором. Где он, интересно, спрятал гаяту?
Моя одежда и таким цветовым разнообразием не блистала – все глухого черного цвета. Цепь, корона и кинжал на поясе – вот и все цветные пятна в моем величестве.
- Что ж, господин королевский телохранитель, прошу вас разделить со мной скромный завтрак.
- Как прикажете, мой король.
Я тяжело вздохнул:
- Да, как прикажу…
Скромная зала, маленький стол, сервированный на двоих – непривычно! – и завтрак, проходящий в полной тишине.
- Если ты хочешь о чем-то спросить – спрашивай. Читать мысли я не умею.
- Тогда как вы узнали, что я хочу спросить?
- Ты очень вопросительно жуешь… - глаза от тарелки оторвал и жевать перестал, надо же.
- Простите, мой король.
- Да ешь как хочешь, - я рассмеялся. – Так в чем вопрос?
- Вы не боитесь отравления?
- Ты имеешь в виду, почему никто не пробует мою еду? – Я откинулся на спинку стула, задумчиво покрутив вилку в пальцах. – Отравители отказались от этого неплодотворного занятия лет шесть назад. Быстрый яд вызвал бы подозрения, а от медленных я успеваю найти противоядие, спасибо тому травнику, что ты читал в первый вечер нашего знакомства, и еще паре полезных томов. К тому же, ты, - я невежливо ткнул в Глесса той же вилкой, - спокойно ешь ту же еду, что и я, не смотря на свои подозрения.
- Меня учили распознавать яды, мой король.
А мне отец давал маленькие дозы ядов, вырабатывая у организма невосприимчивость. Мама ругалась, говорила, что лучше бы отец разобрался с заговорщиками. Он соглашался, но «травить» единственного сына не прекращал.
- Полезное умение.
- Несомненно, мой король.
Обычная дворцовая круговерть. Дежурные улыбки и почтительные приветствия, очаровательные дамы и блистательные кавалеры. Многоступенчатые интриги и изящные, как дориарская резьба, заговоры, в которых король, увы, то ли пешка, то ли почетный приз. Вот только я в этих играх хочу быть звонким золотом, а не разменной медью.
- Ваше величество, - почтительно обратились ко мне сразу два министра, военный и иностранных дел. Какая невероятная честь. – Можем ли мы просить вашей аудиенции?
Мой личный кабинет, предназначенный именно для таких совещаний. Мягкий ковер, королевский штандарт на одной из стен, огромное окно, большой резной стол. И стул. Один. Не хочу, чтобы в этой комнате задерживались гости.
- Ваше высочество, мы хотели обсудить… - начал было военный министр, но Вескети перебил его.
- Ваше высочество, я требую, чтобы наш разговор с вами проходил без посторонних лиц. Пусть этот подождет за дверью, - ровный, спокойный голос, но – «требую»? Милейший, король здесь пока что я. Судя по тому, куда направлен взгляд министра иностранных дел, Глесс находится позади меня. Не исключено, что снова сидит на подоконнике.
- Понимаю ваше желание, господин министр, но мой телохранитель останется при мне, - честно говоря, я и сам не заметил, как моя тень оказался в комнате. Он очень тихо себя ведет. – Он всецело предан своему королю и поэтому имеет право находиться в этой комнате. Продолжайте, Тэссар.
- Вы знаете, что последние несколько десятилетий Вестерия находится в состоянии вооруженного нейтралитета с Тиворией…
- А я-то надеялся, что хоть в этот раз вы предложите план военной реформы. Увы, - я оперся подбородком на сцепленные ладони. – Вы заводите разговор о Тивории не реже, чем раз в полгода, каждый раз намекая, что пора бы перевести наши отношения в разряд конфликта. Я с той же регулярностью намекаю вам, что этого не произойдет.
- Ваше высочество, - снова подал голос Вескети, - мы готовы предоставить подробный план военной кампании и неоспоримые доказательства нашей будущей победы.
- Как я уже говорил, лучше б вы разработали план реформ. Мне неприятно вам об этом напоминать, господа, - я подался вперед, - но все предыдущие кампании против Тивории мы проиграли, и не важно, устраивали мы поход против еретиков, предпринимали попытки захвата пограничных территорий или завоевание Фрейтхейта. Поэтому мне все равно, какие доказательства и гениальные планы у вас имеются, и чьей поддержкой вы заручились на этот раз.
- Вы полагаете, ваше величество, что мощь и влияние Триумвирата недостаточный гарант нашей победы?
- О-о-о…Триумвират, - я на миг прикрыл глаза. – Скажите, господа министры, а вы способны думать без подсказки святых отцов?
- Мальчишка! – вызверился на меня Тессар. – Ты пытаешься лезть в вопросы, в которых ничего не понимаешь! Ты…
- Я – король, - равнодушный голос, равнодушное лицо. – Вескети, урезоньте вашего коллегу. И запомните еще раз, если успели позабыть. Я – только я! – имею право объявлять войну, и никакой Триумвират не сможет убедить или заставить меня сделать что-либо, если я сам того не захочу. Прошу покинуть мой кабинет, господа министры.
Достойные господа покинули мой кабинет в крайне раздраженных чувствах. Впрочем, как и всегда. Этот показательный спектакль стал своего рода ритуалом, чуть изменялись слова, актеры иногда, от скуки, менялись ролями, но смысл оставался тот же. Наслаждайся своей маленькой властью, король, большей у тебя не будет.
- Айдер? – в кабинет заглянула миловидная темноволосая девушка. – Эти противные министры снова приставали к тебе?
- Где же верноподданническое «ваше величество»? – я подошел к гостье и поцеловал тонкие пальчики протянутой мне руки. – Да, господа министры сделали мне неприличное предложение, от которого я, в силу своей воспитанности, вынужден был отказаться. Тяжелая у короля доля – от предложений отказываться…
- А так хочется согласиться? – кокетливо прищурилась девушка.
- Только иногда и только на некоторые, - я прищурился в ответ. Сзади послышался шорох. Мне показалось или в нем и правда было что-то такое…напоминающее? – О, приличия…. Леди Анесса, позвольте вам представить мою тень – Глесса. Соответственно, Глесс, великолепная Анесса – мой близкий друг.
Гильдиец спрыгнул с подоконника и вежливо поклонился:
- Рад быть знакомым с вами, великолепная.
- Я тоже рада. Хоть кто-то теперь будет присматривать за нашим королем.
- Ты изменишь свое мнение, - я наклонился к уху девушки, - когда узнаешь, что заниматься любовью нам тоже придется в его присутствии. Мой защитник наотрез отказался оставлять меня одного хотя бы на час.
- Твоя тень настолько ревнива? - Анесса взглянула на Глесса из-под полуопущенных ресниц. Надо отметить, что парень с достоинством выдержал взгляд, от которого многие мужчины растекались как желе, а остальные, более умные, спешили убраться с дороги. – Что ж, кровать достаточно большая, чтобы на ней поместились все.
- Мне всего лишь показалось, что ты не согласишься делить меня с кем-то еще, - шепот стал заговорщицким.
- Я делю тебя со всей страной.
- По слухам, я тебя – тоже.
- Фу! – девушка, смеясь, легонько стукнула меня по плечу. – Короли не должны верить глупым слухам!
Я демонстративно схватился за пострадавшее плечо, закатил глаза и в картинном обмороке улегся на стол.
- Глесс, между прочим, на твоего короля только что было совершено покушение! Почему ты ничего не делаешь?
Послышались легкие шаги, и на меня упала чья-то тень.
- Прикажете полить вас водой, дабы вывести из обморока, мой король? – Глесс с участливым видом склонился надо мной. – Я не усмотрел в действиях госпожи Анессы враждебности, поэтому ничего не предпринял.
- Понятно? – я посмотрел на девушку. – Будешь меня убивать – улыбайся.
- Как прикажете, ваше величество, - великолепная присела в глубоком реверансе, скромно опустив глаза. – Ваше величество, позвольте для дальнейшего вашего убиения предложить внутренний двор.
Я приподнялся на локте и вопросительно взглянул на леди.
- Новости, - коротко ответила она.
Внутренний двор замка – небольшая по сравнению с другими аллея, засаженная краснолистными ладонниками и рябинами, в одном конце которой находилась площадка для тренировок моих гвардейцев, а в другом – сад и несколько статуй, настолько старых, что уже мало кто мог сказать, чье лицо обрел камень. Здесь хорошо думать…и прятаться.
- В этом году красивая осень, вам так не кажется, ваше величество? – Милый королевский ритуал разговоров о погоде.
- О да, природа была столь предусмотрительна, что подобрала цвета в тон вашему платью. Вы обе великолепны.
- Вы льстите.
- Природе или вам? – Я предложил даме руку, она с легким поклоном ее приняла, и мы неспешно пошли по аллее.
- Предполагаю, нам обеим.
- Прошу прощения, великолепная, - Глесс возник слева от девушки, - но короли никому не льстят, они говорят лишь правду.
- Это была моя фраза, - я покосился на мою тень.
- О, никто не сомневается в этом, - Анесса одобрительно улыбнулась гильдийцу.
- Прошу прощения, мой король.
Анесса вновь повернулась ко мне:
- Говорят, в северных провинциях в это время устраивают великолепные праздники…
- Мне всегда больше нравилось проводить Тэльгвари с баронами Запада с их яблоками и винами, пахнущими мятой и кострами.
- Увы, ваше величество, - великолепная печально вздохнула. – В этом году совсем мало яблок, а вина кислят.
- Я так понимаю, у северян случилось что-то, что требует королевского внимания, но о чем нельзя доложить на совете?
- Угадал.
- Не совсем, - я хмыкнул. – Раз об изменении в моем привычном расписании мне сообщаешь ты, а не делегация баронов, значит, поговорить со мной хочет Мангрим. А он просто так меня от западных яблок не отрывает. Горцы или Оркана?
- Второе. Герцога беспокоит странное поведение орков, большая их часть отошла в глубь степей, оставив на границе лишь несколько отрядов.
- Они могли уйти к побережью на зимовку.
- Нет, Мангрим точно определил направление. Он подозревает, что степняки готовятся к чему-то, что у них, возможно, появился единый лидер.
- Наконец-то! С точки зрения герцога единые орки, может быть, и представляют угрозу, но с моей стороны – единый лидер дает, наконец, возможность договориться с Орканой. И отражать прямое нападение проще, чем вылавливать маленькие отряды по всей границе.
- Значит, во время Тэльгвари ты будешь убеждать в этом Мангрима!
- Значит, буду. Иногда мне кажется, что договориться с орками проще, чем с собственным советом.
Площадка оказалась занята – Ретран наблюдал за поединками нескольких пар гвардейцев. Заметив нас гвардейцы быстро построились и слаженным хором приветствовали своего короля. Эхо прокатилось по площадке и затерялось в аллее.
- Вольно, - я отпустил руку Анессы и встал перед строем. – Позвольте воспользоваться случаем и представить вам, господа, моего телохранителя. Отныне Глесс, как и все вы, будет охранять мое величество.
Шесть пар заинтересованных глаз тут же уставились на мою тень. Ретран, как уже видевший гильдийца, такой явной заинтересованности не проявил.
- Ваше величество, - подал голос самый любопытный, - когда вы успели нанять его?
Судя по всему, о причине испорченного ковра в курсе еще не все.
- Сегодня ночью, - как можно небрежнее ответил я. – Когда меня пытались убить.
Гвардеец стушевался и попытался спрятаться за спинами посмеивающихся соседей. Ретран бросил на меня вопрошающий взгляд. Я кивнул.
- Глесс! На площадку, - отрывисто приказал капитан. – Хочу посмотреть, как ты сражаешься. Оружие есть?
В руке моей тени словно из воздуха возникла гаята.
- Отлично! Верд, ты – первый! – скомандовал Ретран.
Напротив Глесса встал тот самый любопытный гвардеец. Шпага и классическая стойка стража против гаяты и расслабленной позы гильдийца.
- Бой!
Верд успел только начать замах. Очертания Глесса словно смазались, звон стали – и гвардеец, непонимающе оглядываясь, оказался на земле, а его шпага – у моих ног. Ретран махнул уже двум парням, Глесс против численного превосходства не протестовал.
- Бой!
Гвардейцы атаковали, один чуть быстрее, втягивая мою тень в сражение и давая напарнику возможность пробить защиту оппонента. Хорошая тактика, но шпаг у моих ног было уже три.
Следующая троица вышла без напоминания. Они взяли Глесса в кольцо, атаковав одновременно. Теперь моя тень двигался с такой скоростью, что практически исчезал из поля зрения. Несмотря на то, что гвардейцы тоже выкладывались на полную, они едва ли продержались дольше своих друзей. Глесс снова обрел четкость, нетерпеливо поигрывая гаятой, а коллекция шпаг снова пополнилась.
- Бездари! – рявкнул Ретар. Гвардейцы виновато сопели, забирая оружие. – На тренировки, немедленно! Я поражаюсь, как его высочество все еще жив, если его охраняют гвардейцы, не способные справиться даже с худосочным мальчишкой…
Парни понуро уплелись в тренировочный зал. В бросаемых на мою тень взглядах читалась не враждебность, но обещание реванша – точно. Капитан проводил своих подчиненных пристальным взглядом, потом повернулся к гильдийцу:
- Скольких бойцов ты можешь держать?
- Не убивая? – уточнил Глесс. – Три – предел. Из четырех одного уже придется убить.
- Трое это тоже хорошо, - Ретран сбросил куртку и вышел на площадку, вооружившись одним кинжалом.
- А теперь – со мной. Только без ваших гильдийских штучек, парень, - хмыкнул капитан. – Я хочу знать, на что ты действительно способен.
Глесс поклонился и встал в боевую стойку и без промедления атаковал. Ретран отбил первый выпад, второй, третий…отбросил гильдийца на пару шагов и атаковал сам! Теперь защищался уже Глесс.
Бой продолжался около минуты, с переменным успехом, после чего противники разошлись в разные стороны. Капитан тяжело дышал, а моя тень замер в напряженной позе, явно намереваясь отбивать возможное нападение.
- Расслабься, парень, - наконец отдышался Ретран. – Знаю, что ты хочешь спросить. Я довольно долго…ну, наверно, это можно назвать – дружил с одним из ваших. Он показал несколько приемов и сказал, что, даже зная их, я против обученного гильдийца не продержусь. Он сказал, что, когда вы сражаетесь, вы «уходите в тень».
- Как его звали? – Глесс аж подался вперед.
- Не скажу. Обещал.
Разочарование моей тени было вполне понятным: вряд ли гильдийцы так уж часто рассказывают посторонним о своих приемах, а значит, история Ретрана должна быть, по крайней мере, из ряда вон выходящая. Я бы тоже не отказался послушать.
- Глесс, - тень без лишних слов занял свою прежнюю позицию за моим плечом. – Ретран, мне бы хотелось обсудить Тэльгвари.
Гвардеец отряхнул куртку:
- Изменения, ваше величество?
- Да, на этот раз я отправляюсь на север, надеюсь, западные яблоки простят мне такую измену.
- Не сомневаюсь, - усмехнулся Ретран. – Вам понадобится дополнительная охрана?
Я с сомнением покачал головой:
- Не думаю. Если возникнут какие-то сложности, Мангрим выделит мне своих людей. Великолепная, - я повернулся к девушке, - вы поедете одна?
- Боюсь, мой король, я не поеду вовсе, - лицо Анессы было очень сосредоточенным. – Моя мать просит, чтобы на время праздников я вернулась домой.
Я вопросительно вскинул брови. Фаворитка чуть поджала тонкие губы. Нужно совсем немного времени, чтобы научиться понимать друг друга без слов. «Нужна помощь?» - «Справлюсь сама».
В любом случае я бы не успел ничего предпринять до праздников – владения Катриан находятся на юге, почти у самого моря. Или опальные аристократы, или безопасность страны.
Прелестно.
- О жестокая! Значит, вы оставите своего короля без женского общества?
- Вам не кажется, ваше величество, что вы излишне драматизируете свое положение? – равнодушно заметила великолепная. – Найдите себе какую-нибудь северянку, любая баронесса почтет за честь составить вам компанию и отвлечь от тяжких государственных дум.
- Вы же знаете, великолепная, дочери сурового севера несколько не в моем вкусе.
-
-
22.07.2011 в 03:02